Врачи «скорой» не скрывают, что работа у них очень тяжелая и полная стрессов, но не могут бросить пациентов и уйти в платные клиники.
Фото Сергея Юрова
«Скорая помощь» превращает работу в образ жизни
3694
«Наша служба и опасна, и трудна», - вслед за полицейскими могут сказать и работники скорой медицинской помощи. 28 апреля они отмечают свой профессиональный праздник. Этот день, как и все остальные, медики проводят на боевом посту: ездят на вызовы, спасая жизни людей и зачастую рискуя сами. Но когда пациенты называют своих детей в честь медиков, становится понятно: все было не зря.
Просим не обижать героев
Справка
Сейчас костяк Вологодской станции скорой помощи - это пенсионеры. К этой категории относятся 67 процентов врачей, 84 процента педиатров и 100 процентов - старших врачей смен. В целом же укомплектованность докторами составляет 40 процентов, фельдшерами - 58.
- Пока мы справляемся, но что будет дальше - трудно предсказать, если срочно не начать омолаживать коллектив, - говорит Виктор Бурсин, главный врач Вологодской станции скорой медицинской помощи имени Н. Л. Турупанова. - Молодежь сейчас прагматичная, и при обилии платных клиник, где работы меньше, а зарплата больше, завлечь ее в скорую помощь можно только социальными бонусами.
До недавнего времени они у нас были: в Вологде молодым специалистам-медикам компенсировали наем жилья - до 9 000 рублей в месяц. Сейчас эту программу заменила льготная ипотека. Семейным парам она подходит, а вот вчерашние выпускники, приехавшие, скажем, из Архангельского «меда», или юные фельдшеры после медколледжа, еще не обремененные семьей, чаще всего не готовы брать кредитные обязательства на 10 лет. Им пока проще снимать жилье, но это не по карману.
Вот почему мы просим, чтобы городские власти возродили компенсацию. Есть еще одно предложение - установить начинающим работникам «скорой» подъемные по типу тех, что заложены в программы «Земский врач» и «Земский фельдшер».
В 2020 году Вологодская станция скорой медицинской помощи имени Н. Л. Турупанова обслужила свыше 122 тысяч вызовов. В среднем это 334 вызова в сутки, или до 20 на экипаж. Причем среди них бывают такие, что навсегда врезаются в память.
- Как-то вызвали бригаду нашей подстанции на стройку: там у крановщика рука застряла в катушке, на которую наматывается стальной трос. Две молодые женщины - врач и фельдшер - с сумками-аптечками вскарабкались по узкой лестнице в кабину (на высоту пятого этажа), обезболили пациента, но руку достать не смогли: слишком сильно ее зажало. Пришлось вызвать мастера, тот как-то исхитрился повернуть кран, натяжение ослабло, кисть извлекли и обработали. Потом пациенту помогли спуститься по лестнице и увезли в больницу - руку спасли, - вспоминает старший фельдшер скорой помощи Ирина Дружининская.
Своя незабываемая история есть и у доктора Карины Кочарян (сейчас она заведующая подстанцией № 2). Как-то зимой ее бригаду вызвали на переезд у станции Дикой. Мороз был трескучий, доехать до места машина не смогла - застряла в снегу, и две женщины в темноте пошли пешком, точнее, буквально поползли по сугробам.
- В доме за переездом нас ждал пьяный молодой парень со страшным ножевым ранением в живот, - вспоминает Карина Борисовна. - Вдвоем нам было бы его не дотащить, да и помощников, увы, не оказалось. Тогда прямо по путям я побежала на станцию, где разбудила дежурную, и она обещала прислать нам дрезину. Мы с медсестрой на одеяле доволокли раненого до путей. Было очень холодно, это-то его и спасло: кровотечение почти прекратилось. Вскоре подъехала и дрезина (что это такое, мы раньше не представляли), а на ней - два подозрительно веселых машиниста. Всю дорогу они гнали как сумасшедшие, пели песни и кричали нам: «Девчонки, не бойтесь, мы вас домчим с ветерком!» Мы молились, чтобы добраться в Вологду живыми, и, к счастью, добрались. На вокзале нас уже ждала реанимация, но едва мы загрузили в нее больного, как машина почему-то начала дымиться. Пришлось ждать вторую - лишь после этого мы сдали раненого в хирургию. Он оказался крепок: через три дня после операции уже гулял по отделению. Словом, все закончилось хорошо…
- Ну разве они не герои нашего времени? Думаю, герои. Да у нас тут все такие - профессионалы своего дела, истинные труженики, «романтики». У многих по 30 - 40 лет медицинского стажа. Вот почему мы просим вологжан не обижать наших сотрудников. Они стараются, делают все что могут, не жалея здоровья и сил, - говорит Ольга Санайкина, заместитель главного врача по работе со средним медперсоналом.
Коротко о страшном
- Как-то вызвали нас на ножевое ранение. Приезжаем, а мужчина сидит на корточках, прислонившись к косяку. Осмотрели - да он неживой. Как же так, удивились мы, мертвый, а сидит. Присмотрелись: оказывается, жена, как бабочку в гербарии, мужа ножом к стене приколола, - вспоминает Евгений Легких, старший фельдшер скорой помощи с 20-летним стажем. - Или, помню, вызвали нас на железнодорожный переезд с жалобами на головную боль. Мы прибыли на место, а там мужчина с отрубленной головой (какая уж тут боль?!). Сначала от таких случаев было жутко, не по себе, а потом ничего, привыкли. Мы тут все стрессоустойчивые…
- Как-то мы приехали на вызов к постоянной пациентке. Бабушка жила с сыном, страдала сердечком - мы ее хорошо знали, - делится старший фельдшер скорой помощи Владимир Ковшов. - Той ночью зашли в ее комнату, а больной-то и нет. Спросили взрослого сына: «Где ваша мама?» А тот с дикими глазами начал орать: «Где моя мама, где моя мама?» - и сбрасывать вещи с кровати. То ли он перепил, то ли был психически нездоров - выяснять нам было некогда. Мы с фельдшером бегом припустили вниз (здоровенный детина - за нами), на ходу кричали водителю: «Быстрее заводи машину!» Он и за машиной еще бежал, потом отстал.
А мы позвонили в полицию - ищите пропавшую женщину. В другой раз прибыли на адрес, а там - дядя-неадекват. Агрессивный, орет: «Я вас всех порешу!» - кидает в фельдшера табуретом. «Тише, тише», - успокаиваем мы его, а сами потихоньку пятимся к дверям. Слава богу, вырвались, а вот за молодых девчонок-фельдшеров в таких ситуациях бывает очень страшно.
В такой переделке побывала однажды и фельдшер скорой помощи Марина Косарева. Когда она, сидя на стульчике, осматривала бабушку в квартире, сзади подошел пьяный сын пациентки, схватил ее за шею и приподнял вверх. Полиция потом занималась этим мужчиной, но до суда дело так и не дошло.
А фельдшер Ольга Санайкина, работая в психиатрической бригаде, однажды попала на вызов в деревянный барак, где гуляла пьяная компания. Там была и женщина с тяжелой душевной болезнью.
- Пациентке нужны были помощь и госпитализация, вот только нам не давали ее увезти. «Тогда вы вместо нее оставайтесь», - хохотали пьяные мужики, хватали нас за руки, не подпускали к двери, - делится Ольга Константиновна. - Выбрались мы наружу лишь обманом и уговорами. Это было очень страшно!
Девочка протрезвела
Роды на дому или в карете скорой - дело привычное. Скажем, врач скорой помощи Ольга Малахова приняла шесть новорожденных. Как-то везли женщину в Вологду, когда в машине у нее начались стремительные роды. Авто прижалось к обочине, и вскоре на свет появился прелестный мальчик.
- Как-то вызвали нас на адрес: у пьяной мамы мы приняли новорожденную девочку. Вялая, не плачет, ни на что не реагирует. Мы испугались: а вдруг родовая травма? В больнице передали ее врачу, и тут до нас дошло: у пьяной матери и ребенок пьяный! На следующий день звоню в роддом, там говорят, мол, все отлично: девочка протрезвела, пришла в себя, кричит на все отделение, - делится Ольга Владимировна. - С такими мамами детям живется несладко. Однажды нам позвонили люди: у соседей сильно плачет ребенок. Мы с фельдшером зашли в квартиру - дверь открыта, на столе пустые бутылки, мама с бабушкой спят на полу «никакие», а в кроватке заходится плачем малыш месяцев девяти. Мы вызвали полицию, а пока ее ждали, взяли у жильцов подъезда молока, крупы и сварили мальчику манной каши. Покормили его, переодели в сухое, успокоили и доставили в детскую больницу.
Принимала роды вне больницы и врач Карина Кочарян.
7100
вызовов в 2020 году было безрезультатными: пациенты передумали, отказались от осмотра либо не открыли дверь;
10300 вызовов было к гражданам в алкогольном или наркотическом опьянении;
70% персонала станции в прошлом году переболели коронавирусом.
- Только, помню, взяли женщину в машину, как она закричала: «Рожаю!» Подстанция была рядом, мы вернулись, уложили пациентку на кушетку. Девочка родилась в пузыре (про таких говорят: в рубашке), все прошло без осложнений, и маму с новорожденной мы увезли в роддом... Спустя лет семь, когда однажды я приехала на вызов к ребенку с температурой, женщина, присмотревшись ко мне, спросила: «Вы Карина Борисовна?» - «Да», - ответила я. «Тогда знакомьтесь: вот та девочка, которая родилась на вашей подстанции. Ее тоже зовут Карина». Это было очень приятно и неожиданно - лучшей благодарности у меня не было, - рассказывает медик.
Времена меняются: раньше скорую встречали уважительно, а сейчас с порога могут наорать: «Почему так долго ехали?» - сетуют медики. Но вместе с тем и благодарных пациентов немало.
- Помню, как-то в магазине упал дедушка: острый инфаркт миокарда, клиническая смерть. Мы приехали быстро, откачали, увезли в больницу. Дедушка поправился и прожил еще больше 10 лет (потом мы с ним виделись). А бабушка, его жена, пришла к нам в филиал с цветами и пирогами. Пирожки она пекла нам несколько раз (вкусные!), приносила в пересменку и каждый раз благодарила, что дедушка жив и здоров. Только иногда жалуется, что болит грудина: видимо, мы перестарались, когда делали ему сердечно-легочную реанимацию, - рассказывает Ольга Малахова. - «Скорая» затягивает, и ты уже не замечаешь, как работа превращается в образ жизни. Моя дочь сейчас тоже учится в ординатуре: будет детским психиатром. Это очень здорово - спасать людей!
Хочу сказать
Елена СОЛОМИНА, фельдшер по приему вызовов, стаж - 10 лет:
- За смену на троих диспетчеров мы принимаем около 400 звонков. Люди обращаются разные: и вежливые, и доброжелательные, и испуганные, и злые. А пьяные и агрессивные сразу начинают с оскорблений и угроз: «Эй вы там, ну-ка быстро…» Бывает, диалоги накаляются: нас называют хамками (и это самое приличное, что можно услышать в свой адрес), грозят нажаловаться, уволить, найти на нас управу. Кто-то, впрочем, потом извиняется, ну а кто-то упорствует. Все разговоры у нас записываются, и в случае служебной проверки граждан приглашают на подстанцию вместе прослушать спорный диалог. Приходят далеко не все…
К вологжанам у нас большая просьба: набирая 03 или 112, без лишних предисловий сообщите, что случилось, и четко назовите свой адрес. Увы, порой, не справляясь с эмоциями, люди кричат: «Приезжайте скорее!», а куда ехать - не говорят.
Павел КУРМАХИН, водитель скорой помощи, стаж - 10 лет:
- Даже с включенным спецсигналом нам уступают дорогу далеко не все и не всегда. Недавно девчонка-водитель растерялась и врезалась нам в правый бок. Помяла на «скорой» дверь и крыло, и вместо выезда на ДТП нам пришлось ждать сотрудников ГИБДД, чтобы оформить свою аварию. Днем - пробки, а ночью - другие проблемы: все дворы заставлены машинами, на нужный адрес не проберешься, приходится лавировать. А в пандемию было еще тяжелее: сутки напролет на линии, не вылезая из-за руля. Вечером на станцию минут на пять заскочишь, чаю с бутербродом выпьешь - и снова в путь. Помню, первых пациентов с ковидом мы возили в Череповец (в Вологде еще не было моногоспиталя). Жара, духота - тяжело и больному, и медикам. По пути остановимся - пациенту дадим подышать. А наши работники так и изнывают: им «скафандры» с респиратором снимать запрещено.
Комментарии (0)