Победа в Московской битве рождалась в болотах за Чагодой

80 лет назад, в конце ноября 1941 года, началась активная фаза Тихвинской наступательной операции, окончательно сорвавшая замыслы врага по захвату западных районов Вологодчины. Огромный вклад в разгром гитлеровских войск и их союзников внесли тогда воины-вологжане, железнодорожники и жители нашей области.

Врага все равно одолеем

Первая военная осень выдалась крайне неудачной для Красной Армии. В сентябре с большими потерями были оставлены Киев и Полтава, на северо-западе немцы вышли к южному берегу Ладожского озера, полностью блокировав Ленинград с суши. В октябре вермахт развернул мощное наступление на Москву, а финские части овладели Петрозаводском и продвинулись до Ошты.

Тяжелая ситуация складывалась и на новгородско-волховском направлении, где немецкие механизированные колонны, сминая наши части, захватили Малую Вишеру и Будогощь, а 9 ноября с ходу овладели Тихвином. 

Спешно вступивший в командование дезорганизованными войсками Кирилл Мерецков (впоследствии - прославленный маршал) вспоминал в своих мемуарах: «Как именно был сдан город, никто толком объяснить не мог. Части и подразделения, потерявшие управление еще в боях на подступах к Тихвину, отошли через городские кварталы, не задерживаясь в них. Овладев городом, противник, тоже не останавливаясь, повел наступление на север - к реке Свирь - и на восток вдоль шоссе и железной дороги к Вологде».

По прямой до Бабаевского района немцам оставалось 90 километров. Опасность представляла и группировка их войск в районе Киришей. В случае прорыва к станции Хвойная враг мог выйти на подступы к Чагоде.

На случай вероятного вторжения в современных границах Чагодощенского, Устюженского, Бабаевского и даже Череповецкого районов стали спешно готовить партизанские базы и ячейки подполья. Создавались запасы взрывчатки для возможного подрыва важных объектов. Все это происходило на фоне крайне скудной официальной информации: о неудачах на фронте сводки Совинформбюро сообщали обтекаемо и малопонятно.

Из воспоминаний череповчанки Зои Хабаровой: «О сдаче Тихвина стало известно от беженцев и раненых солдат. Люди на улицах ходили хмурые, подавленные. Распространялись самые фантастические слухи. То шепотом передавали «новость» о якобы сброшенном где-то под Кадуем парашютном десанте, то вдруг кто-то начинал говорить, что немецкие танки уже подходят к Устюжне. Но основная масса людей в эти слухи все же не верила. Как бы ни было трудно, существовало внутреннее убеждение, что врага мы все равно одолеем».

На пределе человеческих сил

Немцы тогда действительно попытались продвинуться от Тихвина на восток, следуя вдоль железной дороги. Но это скорее был отвлекающий маневр. Основные их силы направились к оборонявшемуся нашими частями Волхову и Свири навстречу наступавшим с севера финским войскам. Их соединение грозило гибелью как защитникам Ленинграда, так и кораблям Балтийского флота. 

Драматические события развернулись в те дни в районе Синявинских высот и урочища Вороново, где сражались бойцы 286-й стрелковой дивизии, летом 1941 года сформированной в Череповце, Шексне и Кущубе. Наши части пытались прорвать блокаду Ленинграда, они шли и шли в отчаянные, но смертельные для многих атаки. Потери несли обе стороны, немцы прочно увязли в «Синявинском коридоре» и помочь своим наступавшим группировкам ничем не смогли.

10 ноября началось контрнаступление советских войск в районе Малой Вишеры, а затем - и восточнее Тихвина. Сил для этого было еще недостаточно, но ту же тихвинскую группу врага удалось не только остановить, но и отбросить обратно к городу.

К третьей декаде ноября обе стороны вели наступление в одном и том же направлении - с востока на запад. На южном фланге Красная Армия пыталась вернуть под контроль Малую Вишеру, на севере наши войска продолжали атаки в «Синявинском коридоре», а гитлеровцы все так же безуспешно пытались овладеть Волховом. 
Первыми не выдержали именно немцы, издавшие штабную директиву о переходе к обороне на всем Северо-Западе. Задача наступления на Свирь для соединения с финнами, а при возможности и дальнейшего продвижения к Вологде, официально переносилась на 1942 год. Для удержания Тихвина в зимний период немцы дополнительно перебросили из Прибалтики пехотную дивизию.
А вот Красная Армия от наступательных планов не отказалась. По железной дороге через Вологду и Череповец перебрасывались подкрепления. Под постоянными бомбежками железнодорожники не дрогнули. Одновременно сотни женщин и мужчин непризывных возрастов были мобилизованы для строительства лесных дорог и гатей в лесистом треугольнике Чагода - Хвойная - Пикалево. Сюда переправлялась военная техника для наступления на Тихвин.
О том, в каких условиях доводилось работать трудмобилизованным во время ноябрьских оттепелей, свидетельствуют записи уроженца Устюженского района Михаила Шестакова: «Под тонкой снежной коркой - болотистая жижа, в которой тонут связанные по три полубревна. Все мы в грязи, холодные, продрогшие, промокшие. Только сделаешь один участок гати, тут же тонет соседний. Наконец вроде все готово. Костров разводить нельзя: светомаскировка. Смертельно уставшие люди кое-как пытаются согреться, но их снова поднимают. Расставляют с жердями на плечах через 10 - 15 метров. Ждем прохода воинской части. Там, где дорога снова тонет, тут же пытаемся починить ее»…

Без котла, но с трофеями

Подобная самоотверженность не была напрасной. С 25 ноября атаки наших войск становятся все интенсивнее. Конфигурация вражеской обороны изначально предполагала сходящиеся удары, чтобы окружить и уничтожить находившиеся в выступе немецкие и испанские части. Южный фланг поначалу тормозил, но на помощь ему пришла северная группа, собранная из нескольких соединений 54-й армии. В авангарде - танковая бригада, морские пехотинцы и 285-я стрелковая дивизия. Поименный список бойцов соединения неоднократно менялся, но считается, что поздней осенью 1941-го в составе этой дивизии воевало не менее 400 наших земляков.

Темп наступления - по километру в сутки, вражескую оборону приходится едва ли не «прогрызать». На смену обильным снегопадам пришли 30-градусные морозы, что еще больше осложнило продвижение танков и пехоты. И все же Тихвин удается отрезать от основных путей снабжения.

К 5 декабря наступление на город идет уже с трех сторон. Гитлер требует удержать Тихвин любой ценой, но полукольцо сжимается, а переломить ситуацию уже нечем. В этот же день начинается контрнаступление наших войск под Москвой, и о переброске каких-либо немецких частей на север не может быть и речи. 

Первыми к городским постройкам вышли части восточной группы, вскоре подошли и «северяне». Вечером 8 декабря немцы начинают оставлять город, прикрываясь арьергардами. На следующий день над Тихвином поднимается красное знамя освобождения.

Окружить и разгромить немецкую группировку тогда так и не получилось: время губительных для гитлеровцев «котлов» и «клещей» начнется только через год. Но спешно покидавшие город фашисты оставили много техники и имущества, в том числе больше сотни грузовиков и десять бронемашин, 28 тысяч снарядов, три десятка частично неисправных танков, склады с продовольствием и базу с горючим. Было задержано и обескровлено сразу десять вражеских дивизий, которых гитлеровцам очень не хватило при наступлениях на Ленинград и Москву.

Захватить Тихвин обратно немцы так и не смогут. Вскоре их потрепанные части откатятся еще дальше на восток, закрепившись вдоль реки Волхов. Правда, окончательно отогнать врага от Ленинграда удастся лишь через два долгих года войны…

Максим ВОЛОДИН