Когда со стога всю Москву было видать
1120
Жители деревни умели многому удивляться, радоваться малому, а если уж переживать по какому-то поводу, то глубоко и искренне.
С душевной болью осознаю, что судьба моей родной деревни Ишкобой, где когда-то было более 100 домов, обречена. Зимой деревня пребывает в спячке и лишь летом оживает благодаря дачникам. А раньше напряженная круглогодичная работа роднила, а не разъединяла людей.
Так и вижу, как рано утром проходит по деревне пастух со звонкой деревянной барабанкой, подает знак хозяйкам: пора животным на пастбище. Уже вскрыты русские печки, и еще не исчез ароматный запах свежеиспеченных пирогов.
В колхозе «Шулма» - скотный двор, телятник, свинарник, конюшня, овчарня. Труд крестьян тяжелый и напряженный. В одном лице совмещали женщины доярку, кормача и уборщицу. Сколько ушатов воды из Шулмы принесут на своих плечах в водогрейку, никто не считал.
Посеют в деревне зерновые, лен, посадят картошку, другие овощные культуры, и создается уверенность, что голодными в зиму не останутся.
А впереди сенокосная страда. Основной сенокос далеко от дома, за четыре-пять километров по Черному и Горошному ручьям. Сколько времени и труда надо было потратить, чтобы превратить сырую траву в сено!
Метание стога - торжественный момент. На стог становился опытный человек. Сложить сено надо так, чтобы его не пролил дождь. В нашей бригаде таким опытным был дядя Миша Лобанов, умелец, шутник и балагур.
Растет красавец-стог. Скоро венец из ивовых прутьев наденет на его вершину стогометатель. А дядя Миша не унимается: сыплет шутку за шуткой. «Анютка, - обращается он к «простоватой» женщине, - вон, Москву вижу. Сталин выезжает из Кремля на лимузине». Анютка верит, а остальных смех одолевает.
А потом уборочная, когда серпы на плечи, - и в поле. У каждой женщины своя полоска. И не дай бог оказаться сзади - обидно. Работали с небольшим перерывом на обед дотемна, пока не нападет роса.
Вот и нивы сжаты. Начинается пыльная работа молотьбы цепами в овинах. Но все равно на душе приятно от того, что скоро хозяйки из муки нового урожая в русской печи и на капустных листах напекут ароматных караваев, пшеничных пирогов.
Зимой начиналась трудоемкая работа со льном. Трудовой процесс для крестьян в течение года был непрерывным.
Ушла жизнь поколения наших бабушек и прабабушек в прошлое, жизнь нелегкая, но одухотворяющая радостью созидания, духовной и физической крепостью человека.
Пришло новое время. Тяжелый крестьянский труд взяла на себя техника. Не услышишь стук телеги, ржание ретивого жеребца, мычание коров. Пожалуй, редко увидишь на дороге, когда-то такой бойкой, и пешехода. Мчатся по дорогам, особенно по субботам, иномарки и легковые машины попроще. Спешат в деревню дачники. Летит под облаками быстрокрылый самолет, с большой высоты его гул слышен. Поднимешь голову, проводишь взглядом. И только! Воспринимается почему-то не так, как клин журавлей или уток.
Серьезные изменения в жизни и быту нашего общества вполне закономерны: время остановить нельзя. И все-таки для человека, живущего на рубеже двух веков, чувство ностальгии нередко дает о себе знать. И невольно воскрешается в памяти пословица: «Россия без деревни, что птица без оперения».
Комментарии (0)