Тот, кто прикован

Светлана всегда гордилась тем, что родители выделяют ее из всех детей. Ее старшие брат и сестра рано покинули отчий дом - сестра вышла замуж в 18 лет и вскоре родила ребенка, а брат после армии стал жить отдельно. Светлана была поздним ребенком, намного младше брата и сестры. Она жила с родителями и после школы, и после вуза, и после того, как устроилась на работу, позволяющую снимать отдельное жилье…

Родители говорили: «Ты одна нам поддержка на старости лет!» Они часто жаловались на здоровье и говорили, что боятся оставаться в квартире одни. «А вдруг что?» - повторял отец. Правда, на все предложения вызвать скорую помощь или обратиться к врачу они отвечали: «Просто посиди с нами, и нам сразу будет полегче…»

Несмотря на то, что ей уже было 27, родители каждый вечер звонили и с тревогой спрашивали, не собирается ли она задержаться на работе. 

Однажды она не смогла справиться с искушением и пошла выпить кофе с очень привлекательным коллегой. Ровно через полчаса раздался звонок от родителей:

- Дочка, ты где?

- Мама, я в кафе, сегодня буду позже.

- С кем? В каком кафе? Попозже - это во сколько? - мама обрушила на нее такой шквал вопросов, что Светлане стало неудобно перед мужчиной, который не мог скрыть своего удивления. Она скороговоркой ответила, что перезвонит позже, и положила трубку. Телефон вновь начал звонить, и она растерянно смотрела, как на экране высвечиваются новые и новые неотвеченные вызовы. 

- Почему родители так сильно тебя контролируют? - спросил коллега.

- Что ты, это не контроль! Просто они меня очень любят и беспокоятся обо мне, - ответила Света фразой, которую повторяла уже не раз и не два. - А еще у них слабое здоровье, они боятся подолгу оставаться одни.

Коллега на это ничего не ответил. На новое свидание он ее не позвал.

Когда Светлана вернулась домой около половины девятого вечера, у подъезда стояла машина скорой помощи. Она вихрем взлетела по ступенькам - и предчувствия не обманули! Отец не позволил ей расспросить врачей о самочувствии мамы, а когда они уехали, констатировал:

- Любуйся, что ты натворила!

Мама лежала на диване с полотенцем на голове и тихо стонала. Света заплакала. 

- Плачь теперь, - с горечью сказал ей отец. - Твои брат и сестра бросили нас, теперь твоя очередь. Не думали мы, что нашу жизнь будут отнимать те, кому мы ее дали…

- Но мне нужно устраивать личную жизнь, - осторожно возразила дочь. - Когда это делать, если не вечером? 

- А ты криминальную хронику не читаешь? А мы с мамой, представь, читаем и по телевизору смотрим, и каждый раз хватаемся за сердце, когда видим, что девушка твоего возраста пошла на встречу с незнакомцем, и с ней случилось плохое! 

Светлана пробовала идти другим путем: приглашала кавалеров к себе домой на чай, чтобы родители не волновались. Но это долго не продлилось. Отец или мать каждые десять минут заглядывали к ней в комнату - то якобы предложить варенья, то спросить, куда подевался тонометр, то вмешивались в беседу и начинали расспрашивать молодого человека, кто его родители и какие у него намерения в отношении их дочери. Это напоминало дурной сон. Когда молодые люди поскорее откланивались, Света просила родителей прекратить это, но мать удивленно округляла глаза:

- А что мы такого делаем? Предложили варенья? Задали простой вопрос? Это преступление? Или нам в своем доме надо спрашивать разрешения, чтобы в комнату войти?

Вести беседу в таком ключе Светлана не могла. Ей было нечего ответить, кроме того, что ей это не нравится, смущает ее и пугает ее знакомых, но она не привыкла отстаивать свои интересы, поэтому просто молчала, а родители, уверенные, что убедили дочь в своей правоте, уходили успокоенные.

Брат и сестра Светланы приезжали редко и каждый раз намекали ей, что от родителей нужно съезжать. Но Света знала: стоит ей начать собирать вещи, как родители упадут с сердечными приступами. Может быть, они преувеличивают свое состояние, а если нет? Ведь им обоим уже было под семьдесят. 

Когда Свете исполнилось тридцать, родители обрадовали:

- Мы купили тебе дачу! 

С тех пор каждые выходные они ездили в пригород на отцовской «Ладе». Работа на огороде требует немалых сил и хорошего здоровья, но родители утверждали, что просто из последних сил борются за Светино благополучие. Она с удвоенной энергией начинала полоть сорняки и прореживать морковь. Потом из всего этого нужно было наделать заготовок. Светина мама покупала специальные маленькие книжки с рецептами.

Когда Света заикнулась, что столько заготовок им не надо - все равно не съесть, - мама возмутилась:

- Мы избаловали тебя, дорогая! Вот тетя Маша живет одна, у нее ни детей, ни дачи - как она мучится без внимания, без витаминов! Восемь банок я ей обещала, отвези после работы. Еще шесть дяде Коле - он папе помогал красить кессон…

Тем временем здоровье родителей стало действительно плохим. Мама сломала шейку бедра, и отец один не справлялся с уходом. Человек, которому всегда даже ложку к борщу подавали, не мог понять, почему теперь должно быть по-другому. Так Светлана через двадцать лет после того, как они просто жаловались, действительно оказалась их единственной опорой в прямом смысле. Они даже телевизор не могли смотреть без нее: требовали комментариев, ответов на многочисленные вопросы и выслушать их мнение по тому или иному поводу… 

Ей было уже под сорок, когда у нее завязались отношения с мужчиной, и она решила нанять сиделку, чтобы помогала ей с родителями, пока она выделяет на личную жизнь хотя бы два-три часа. Раньше она уже не раз просила брата и сестру помогать ей, но родители резко воспротивились и все время жаловались Свете на душевную черствость всех, кроме нее. Больше никто был неспособен проводить с ними долгие часы, выслушивая бесконечные монологи и давая однотипные ответы: «да, конечно», «да, так и есть», «да, я согласна»… Узнав о сиделке, родители так раскричались, что им в самом деле стало плохо.

- Сдай нас в богадельню! Давай мы напьемся таблеток, чтобы не мешать тебе развлекаться! - кричала мать. 

- Мы старые, немощные, мы прикованы к этой квартире! Ты можешь что угодно с нами сделать, у нас не хватит сил противиться, - вторил отец.

В итоге все трое рыдали. Света чувствовала, что никакого выхода из ситуации нет. 

Родители ушли из жизни друг за другом, когда ей было сорок пять. Сидя в пустой квартире, Света впервые задалась вопросом: а кто в их семье на самом деле был прикован?