Обманула вторая женщина

Борис Григорьевич всегда был уверен, что он - мужчина нарасхват. И жене не раз в шутку говорил: «Скорей бы мы развелись, и я бы себе выбрал новую красотку». Жена Даша молча улыбалась. У нее были свои заботы: огород, домашние дела, работа в офисе, подработка уборщицей в двух домах…

Когда их детям-двойняшкам исполнилось 20 лет, Даша, все так же молча улыбаясь, начала собирать вещи. Они жили в добрачной квартире Бориса Григорьевича, поэтому никаких прав на это имущество жена не имела.

- Ты куда? - без особого интереса спросил ее муж.

- Я хочу развестись, - ответила Дарья спокойно. - Я полюбила другого.

Борис Григорьевич так и сел. Он был убежден, что как муж практически идеален - не пьет, не курит, всю зарплату приносит в дом. 

В молодости он считался бабником, не пропускающим ни одной симпатичной девушки, и на роль своей жены устроил настоящий конкурс: изучал, какая из его пассий лучше готовит, какая более хозяйственная и самая привлекательная. У Даши в сравнении с другими «кандидатками» ярко выделялось еще одно ценное качество - она была спокойная и терпеливая. Не скандалила, не критиковала. Попросит что-то сделать, а если муж отказывается - просто делает сама. Мозги не выносит. И даже когда Борис возвращался с корпоративов в губной помаде и с запахом чужих духов - только недовольно хмурилась. Иногда спрашивала в таких случаях:

- Ты меня любишь?

- Один раз я уже ответил на этот вопрос в загсе, - с пафосом отвечал муж. - Когда что-то изменится - я тебя проинформирую.

За сохранность брака Борис по-настоящему испугался один раз, когда одна из его бывших, с кем он встречался еще до свадьбы, подала на алименты на своего ребенка. Что это его сын, Борис знал, но женщина обещала «родить для себя». Однако со временем она поняла, как трудно быть матерью-одиночкой, и подала на установление отцовства и на алименты. Дарья в этот момент сама была беременна девочками-двойняшками. Ее это сильно потрясло, но Борис убедительно доказал: все закончилось еще до того, как они начали встречаться, он понятия не имел, что та женщина ждет ребенка… Он обещал, что не будет видеться с той женщиной и с внебрачным ребенком. Дарья плакала и говорила, что это неправильно: если есть ребенок, то надо видеться. Борис раздражался и не понимал, чего же она хочет - чтобы он уделял время «второй семье» или сосредоточился только на ней. 

А в остальном жили вполне мирно, и он не помнит, чтобы жена так резко высказывалась по каким-то вопросам.

Потом Дарья получила в наследство деревенский дом. 

- Давай продадим, - предложил Борис. 

- Нет, я хочу свой огород, - ответила она.

- Если хочешь - занимайся, но от меня помощи не жди, я гнуть спину за горсть овощей, которые дешевле купить, не буду, - сказал тогда он. Жена не возражала.

По выходным они часто ездили в деревню всей семьей: жена с девочками что-то сажали, пололи, выращивали цветы, а Борис колдовал у мангала или просто отдыхал в кресле-качалке… Когда эта пастораль ему надоела, он и вовсе перестал приезжать. Позже он пытался вспомнить, что могло пойти не так в их браке, но не смог. Да, не помогал на огороде. Но они так изначально договорились. Да, часто говорил, что в любой момент может найти другую женщину, - но ведь никуда из семьи не уходил! 

А что бывали интрижки на стороне, так ведь не пойман - не вор… 

Дочери повзрослели и поступили в вуз. Им уже была куплена однокомнатная квартира на двоих. На большее у родителей не хватало финансов, но все равно девочки почти никогда не разлучались, учились на одном факультете, и друзья у них были общие. А если бы близняшки решили разъехаться, то квартиру можно было бы продать, деньги поделить, и у каждой оставалось бы на первый взнос по ипотеке.

И вот когда, казалось бы, жизнь не может преподнести никаких сюрпризов, выяснилось, что у Дарьи роман на стороне.

- У меня появился мужчина, я ухожу, - сказала жена. 

Она всегда говорила коротко и по делу. Борис это очень ценил: никто не перебивает, не мучит после работы долгими монологами ни о чем… 

- Как ты можешь разбивать семью?! - закричал он. - Бросить человека, с которым жила двадцать два года?! Мне скоро пятьдесят, ты обо мне подумала?!

- Ты мне говорил все эти годы, что легко найдешь другую, - Дарья пожала плечами. 

- Уже вторая женщина меня обманывает! - его даже затрясло от негодования. - Сначала одна говорила, что рожает для себя, а сама потребовала алименты. Потом ты, обещала быть и в горе, и в радости -
и изменила!

- Я полюбила, - поправила Дарья холодно. - А изменял ты. Не думай, что я не знаю. Я была бы с тобой в горе и радости, но у нас давно уже ни горя, ни радости.

Раздел имущества прошел быстро и почти безболезненно. Оба супруга не могли похвастаться большими зарплатами, поэтому капиталов не нажили. Общей недвижимости у них не было, а долю за половину семейного автомобиля Борис выплатил жене деньгами. Он был уверен, что она сто раз пожалеет о своем решении: в сорок пять лет начинать новую жизнь на новом месте, не имея почти ничего… Но прошло пять лет, десять, а ее новый брак сохранялся. На свадьбе сначала одной дочери, потом второй Дарья выглядела спокойной и счастливой.

Сам Борис Григорьевич найти себе новую пару смог лишь спустя несколько лет. Сначала долго приходил в себя после разрыва. Не мог поверить, что ушла женщина, которую он считал безраздельно принадлежащей ему. А когда в нем вновь проснулся интерес к прекрасному полу, оказалось, что женщины, которые нравятся ему, не хотят с ним отношений. Зато полно таких, на которых он раньше и не посмотрел бы, зато у них он имеет успех… Во второй брак он вступил накануне своего шестидесятилетия и новой жене ни разу не сказал, что в случае развода легко найдет другую.

Светлана СЕДОВА