Мария Захарова о большой политике и о том, как русские хакеры взломали витрины на Пятой авеню

- Еще не остыли эмоции, вызванные чемпионатом мира по футболу и скандальными заявлениями представителей хорватской стороны…
- Мы часто перебарщиваем с нашей реакцией на глупые выходки. Есть высокая политика, а есть неумные люди. Я исхожу из того, что этот случай как раз относится ко второй категории. Абсолютно согласна с тем, что именно простые люди стали активно поднимать волну недовольства. Они потребовали от ФИФА реакции, и эту реакцию получили. Отличительная черта этого чемпионата мира в том, что не было не только стычек между болельщиками, но даже попыток оскорбить друг друга. Вспомните чемпионат Европы во Франции. Там же устраивали настоящие побоища на улицах, баталии. У нас же все проходило под девизом спорта и дружбы. И высказываться так, как это сделали отдельные представители сборной Хорватии, - это глупая провокация.
Мы понимаем, откуда растут корни инцидента (Домагой Вида пять лет играл за киевское «Динамо». - Прим. ред.). Но как расценивать призывы «Белград, гори!», когда в центре столицы Сербии до сих пор возвышаются руины здания Министерства обороны, а мирные жители - женщины, дети - испытывают на себе страшные последствия использования урановых бомб? Это позиция человека неумного и оторванного от реальности. Но если ты такой принципиальный, то обозначай свою позицию не исподтишка, когда уже пройден почти весь чемпионат, ты пользовался всем, что предоставила для спортсменов наша страна, а с самого начала. Не приезжай, в конце концов.
Но я отделяю позицию одного человека от позиции сборной, которая принесла свои извинения. И в Хорватии люди негативно отреагировали на этот инцидент.
- Не считаете ли вы, что реакция ФИФА была слишком мягкой?
- Не с точки зрения МИДа, а с точки зрения обычных граждан, конечно, этого мало. Но ФИФА - это международная структура, и она должна лавировать, обеспечивать баланс интересов всех стран. Тем не менее было проведено расследование, последовала достаточно жесткая реакция. И мы понимаем, что исходя из международной конъюнктуры организацией был сделан очень правильный ход.
В современной истории вплоть до 2014 года мы не жили в реальности, когда нужно за что-то бороться, отстаивая свои интересы каждый день на разных уровнях. Об этом знают люди, вовлеченные в израильско-палестинский и сербско-косовский конфликты, в ситуацию вокруг Мальдив. У Испании есть Каталония, у Китая - Тайвань. У многих стран есть истории, за которые надо бороться. А мы после развала страны приняли это как должное и плыли по течению. И вот в 2014 году мы предприняли действия, которые теперь необходимо отстаивать каждый день на всех уровнях.  
Задача МИДа - работать с международными структурами, вызывать общественный резонанс. Делать так, чтобы таким, как Вида, люди сами отвечали. Не государство должно ходить с дубиной, а сами люди должны быть категоричны: «Еще раз такое скажешь - и будет все равно, что ты хорват и мы хорошо к тебе относимся, больше к нам не приедешь».
Вот еще один случай, связанный с чемпионатом мира. Собкор «Вашингтон пост» в Москве пишет: «Русские люди, не привыкшие к этническому разнообразию, наконец-то увидели большое количество иностранцев». На территории нашей страны проживают люди почти 200 национальностей. Я опубликовала пост по этому поводу. Но очень важно, чтобы на это заявление отреагировали объединения малых коренных народов, союзы, занимающиеся вопросами развития национальных культур, чтобы они сказали этой журналистке: «Как ты смеешь рассуждать на эту тему, если не знаешь, сколько у нас национальностей?» Именно гражданское общество должно реагировать на подобные высказывания американцев, немцев, англичан. Я понимаю, что народ у нас добрый и на дураков не обижается. Но до какой степени? Мы со своей стороны все отслеживаем. Вы не представляете, сколько мы пишем запросов по таким поводам. Но этого недостаточно, необходима реакция регионов. 
Британский футболист написал, что не взял с собой на чемпионат семью, потому что его запугали расизмом. Потом корил себя, что послушал эти бредни. Россия вообще не про расизм, у нас его просто нет. В итоге меньше всего болельщиков приехало к нам из Великобритании. 
А больше всего приехало американцев, несмотря на то, что их команда не играла. Больше всех кричали про наш расизм и вообще русскую угрозу, а приехали 60 тысяч болельщиков и 20 тысяч представителей СМИ, спортивных организаций, бизнесменов. Вот так же и с санкциями. Европу убедили прекратить с нами сотрудничество, а сами развивают у нас все, что им выгодно.  

- Несмотря на то, что это понимание приходит, санкции в отношении нашей страны вновь были продлены.
- Капля камень точит. Посмотрите на Израиль. И резолюции принимали о создании Палестинского государства, и столицу поделили на бумаге, сколько проходило саммитов, сколько президентов Соединенных Штатов Америки поменялось, а эти люди проводят свою линию. И вот совсем недавно было открыто посольство США в Иерусалиме. Пять лет назад все бы сказали: этого не может быть. Президент Обама говорил о недопустимости такого шага. Тем не менее посольство открыто. 
Гонконг 90 лет был под Великобританией. Про методы работы Британии не мне вам рассказывать, вы все это видите на примере тех же Скрипалей. Мастера мистификации и закулисной игры. Казалось бы, как может коммунистический Китай вернуть себе Гонконг, хоть и принадлежащий ему по бумагам, но де-факто являющийся самостоятельной единицей с рыночной, либерально-демократической ориентацией? Все население Гонконга имеет паспорта Великобритании. Но ведь догнули свою линию. Конечно, эта территория на особом статусе, чтобы попасть в Гонконг, житель Китая должен получить специальное разрешение. Еще остаются барьеры, но постепенно идут процессы подгонки, сближения. 

В конце 80-х невозможно было представить, что Китай и Макао станут единой территорией. А какие были разногласия с Тайванем! Пекин с Тайбэем были злейшими врагами. Но они провозгласили единую линию, и уже произошла встреча двух лидеров, и общение идет. 
Как мы видим, многие страны, у которых есть геополитические интересы, борются за свои национальные интересы. Мы должны изучать этот опыт и применять его у себя. Стратегическое терпение должно быть не пассивным, а активным.
- Поскольку речь зашла в том числе и о Великобритании, нельзя не спросить ваше мнение по поводу отставки министра иностранных дел Бориса Джонсона.
- Есть мнение: он ушел, чтобы вернуться. Это заявка на будущую политическую деятельность. Ассоциироваться и впредь с правительством политически опасно для человека, который будет и дальше продолжать карьеру. 
А это не вызывает сомнений. Идут компромиссы по Брэкзиту, ему невыгодно с ними ассоциироваться. Не хочется солидаризироваться с теми, чьи политические усилия были направлены на «вытаскивание» Брэкзита - это и Скрипали, и российская угроза. Тем более что умерла уже британка. И тут он уже полностью берет грех на душу, ведь он фронтмен этих процессов, именно он транслирует информацию на весь мир. Кабинет трясет и лихорадит. И когда Тереза Мэй уйдет, у Джонсона появится шанс вернуться уже в качестве премьер-министра. На внутреннем рынке он очень популярен, в том числе и за счет своей эксцентричности. 
Как политический маневр это напоминает историю с Хиллари Клинтон. Когда выбирали Обаму, они заключили соглашение о том, что Клинтон уходит с первых позиций демократической партии, поддерживает его, а он гарантирует ей должность госсекретаря и направляет в Госдеп деньги. Так все и произошло. Четыре года первого президентского срока Обамы Хиллари Клинтон наращивала себе международную мускулатуру, а он закачал в Госдеп просто нереальный бюджет (поэтому Трамп сейчас его сократил до «дообамовского» объема). А поддерживались ее международные проекты для того, чтобы потом запустить Хиллари на орбиту новой предвыборной гонки. Через четыре года Клинтон уходит с поста, чтобы иметь развязанные руки и не полностью ассоциироваться с командой президента, а через два года подойти к праймериз, возможно, даже с позиции критики Обамы по целому ряду направлений. Это и есть политическое маневрирование.
- Вы эмоциональный человек с обостренным чувством справедливости. Но в представлении многих дипломат - сдержанный человек, не имеющий возможности говорить все, что он думает.
- Конечно, переговорный процесс никто не отменял. И я слежу за тем, как это делает наш министр Сергей Лавров, который знает все подковерные интриги, но при этом блистательно ведет переговоры. Поэтому учусь у него. И хотя понимаю, что пока далека от этого на 100 световых лет, образец для подражания у меня есть. 
Но сейчас время, когда от дипломатического, протокольного языка все переходят к достаточно открытой повестке. Сейчас нужно говорить честно и прямо, оставаясь, конечно, в рамках принятой этики. И эта прямота в плане четкости формулирования позиции востребована, потому что люди хотят понимать, что происходит, а не слышать завуалированные фразы из серии «и нашим, и вашим». 

- С удовольствием читаем ваши комментарии в социальных сетях. Вы лично ведете свои аккаунты?
- У меня их два - в «Фейсбуке» и «Инстаграме», и я веду их сама. Конечно, это дополнительная работа, но и дополнительная возможность. С их помощью проще доносить свои мысли и распространять их достаточно широко. Сайт МИДа придерживается определенной стилистики. А в соцсетях ты можешь понятным всем языком разложить все по полочкам. У меня постоянно допытываются: это официальная позиция или личная? Сегодня, когда человек просто опутан средствами массовой коммуникации, невозможно отделить одно от другого. Когда я иду по улице, разве я перестаю быть официальным представителем МИДа? Ко мне подходят люди, задают вопросы. Я же не могу им сказать: «Отойдите, я устала, я сейчас просто Маша Захарова. Мне нужно мое личное пространство». Могу я так сказать? Конечно, нет. Не напишу я в соцсетях про свой отпуск - напишет товарищ с соседнего лежака.
- Мы просто хотели уточнить, не фейковые ли это страницы?
- Вопрос верификации страницы (подтверждение подлинности. - Прим. ред.) очень интересный. При всем моем уважении к Ефиму Шифрину, когда у него было четыре тысячи подписчиков в «Фейсбуке», у меня было 180 000, посты активно цитировались. Тем не менее у него на странице стоял знак того, что он прошел верификацию, а я никак не могла эту галочку получить. Пишем администратору: «Пожалуйста, вот мои данные…» - никакой реакции. Ноль! Хотя у любого пользователя, представляющего наше либеральное крыло, галочка стоит. И так мне это надоело, что в какой-то момент, когда мне задали на брифинге вопрос о соцсетях, я сказала, что «Фейсбук» ведет двойную игру. Через час у меня были верифицированы оба аккаунта.
- Получается, у вас совсем нет частной жизни?
- Отпуск - семья - здоровье - вот что для меня входит в понятие личной жизни. Я отдыхала с семьей в Сочи, в соцсетях написала, что у меня начался отпуск. Но не написала, где именно я его проведу. Когда он уже закончится, я опубликую фотографии. Если я это не сделаю, то кто-нибудь обязательно напишет, что я каталась на частной яхте либо видели меня на виллах олигархов. Но если бы я сразу указала, где именно буду отдыхать, началось бы паломничество. Я и так плыву, а рядом кто-то выныривает: «Мария Владимировна, все никак не могла к вам близко подплыть - вы слишком быстро плаваете. Давайте поговорим».
У меня и мама недоумевает: «Зачем ты пишешь, что приехала на дачу?» Да потому, что иначе будут сочинять про меня небылицы.

Сейчас все настолько наэлектризовано с точки зрения коррупции, что ты должен быть готов ответить на любой вопрос. Меня достали с моей сумкой: якобы она стоит 30 тысяч долларов. Да если бы у меня были такие деньги, то сумка была бы последним, на что я их потратила бы! На самом деле она стоит меньше 200 долларов, просто она большая и удобная. Пачками приходят вопросы, сколько стоят мои платья и чьего они производства.
- Но вы относитесь к этому с достаточной долей иронии?
- Конечно. Мы приехали в Нью-Йорк зимой. Без шубы нельзя. Выхожу из отеля, на мне туфли - наши, отечественные, на высоком каблуке, легкая короткая шуба из оцелота, очки, в руках сумка. И вдруг мне наперерез бросается женщина солидного возраста: «Стойте! Какое горе, что со мной нет моей внучки. Я обещала, что привезу ее в Нью-Йорк на Манхэттен и покажу настоящую обитательницу этого города. Кто сейчас в Штатах носит туфли на каблуках? Только в Нью-Йорке остались такие женщины». Я понимаю, что надо как-то выходить из этой неловкой ситуации: «Мне очень неудобно вас разочаровывать, но я русская». У человека мир рухнул! И я описала потом в посте это как смешную историю: вот они - жертвы антироссийской пропаганды, следующим этапом станет заявление не о том, что мы их завоевали, а о том, что мы стали ими. Что тут началось! Проснулись все украинцы, живущие в Нью-Йорке и окрестностях - не на Манхэттене, конечно, а в Бруклине, Бронксе, Нью-Джерси. И они начали писать, что невозможно было принять меня за жительницу Нью-Йорка, так как там не носят шубы под леопарда. Проходит два дня, наша делегация улетела, а у меня были консультации, я задержалась. Освободившись, иду от постпредства к отелю - по Мэдисон, затем свернула на Пятую авеню - и из всех витрин на меня смотрят леопардовые шубы мировых брендов. Я это фотографирую и пишу новый пост: видимо, после вашей дискуссии русские хакеры взломали еще и витрины. 
- Вы хотели бы, чтобы ваша дочь стала дипломатом?
- Я точно не из тех людей, кто говорит: «Только не это». Но я буду счастлива, если ребенок сам определится, кем он хочет быть. Для меня самое большое счастье, когда у человека есть непреодолимое желание чего-то - стать кем-то, научиться чему-то. 
Я окончила школу в 1993 году, когда вообще было непонятно, что происходит.  Так получилось, что уезжали в Китай из Советского Союза, а приехали в Российскую Федерацию (отец Марии Захаровой - дипломат. - Прим. ред.). И у меня не могло быть такого оформленного желания, поскольку не было даже возможности посещать подготовительные курсы, где-то бывать, поскольку жили в ограниченном пространстве.  Я приехала в Россию как Маугли. Вкус к тому, чем я сейчас занимаюсь, пришел позже. И если у дочери возникнет желание стать кем-то, я буду это только приветствовать. Потому что я верю в судьбу, в предназначение. Ни в коем случае нельзя ломать жизнь ребенку. На моих глазах разворачивались трагедии, когда ребенка заставляли становиться дипломатом только для того, чтобы он продолжил династию, а он в душе был поэтом или художником. 
У моего папы другая история. Его отец был дальнобойщиком, мама - нормировщицей на заводе. Они про дипломатию ничего и не слышали. А папа учил французский язык, читал французскую литературу, и к старшим классам стал грезить дипломатией. Он поступил в институт в Ленинграде и постепенно пришел к профессии. Папа дошел до чтения в оригинале Сартра, которого и на русском-то нелегко читать. Ему не суждено было поработать во Франции, но он реализовал себя на китайском направлении. Для него это жизнь, судьба. На примере отца я видела, как это получается. 
И если дочь захочет быть дипломатом, я просто расскажу ей, что есть ряд издержек, о том, как трудно сочетать семью с работой, в которой постоянные командировки, ненормированный рабочий день, высокая степень публичности, необходимость ни на минуту не расставаться с телефоном. Но, с другой стороны, сколько примеров неустроенной личной жизни у женщин, которые не выезжали за пределы своего района. Надо просто верить в то, чем ты занимаешься, отдавать этому все, что у тебя есть.