Мы никогда не будем жить скучно!

В честь своего праздника журналисты «Красного Севера» вспоминают самые яркие моменты. Все эти приключения - забавные, печальные, захватывающие дух - только для того, чтобы читатель мог получать интересную информацию о жизни региона.

Алексей ТРЕТЬЯКОВ, заместитель главного редактора газеты:

- Вскоре после сильного наводнения 1998 года в Великом Устюге проводились учения по предотвращению паводка. Туда съехались спасатели со всей страны, а возглавлял МЧС Сергей Шойгу. В то время я работал на Вологодском областном телевидении. Хорошо помню: над Великим Устюгом на низкой высоте проносились бомбардировщики так, что в окрестных домах звенели стекла. Подведение итогов учений завершилось исполнением песни «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!». Гитары на тот момент не оказалось, и Сергей Кужугетович пел под аккомпанемент баяна. 

В «Красном Севере» я погрузился в проблемы формирования областного бюджета, лесного комплекса, сельского хозяйства, энергетики, малого и среднего бизнеса. Вместе с предпринимателями мы бились за снижение страховых взносов, за то, чтобы оставили ЕНВД, рассказывали о недоработках прежней кадастровой оценки и многих других вещах. Что-то удавалось сделать, что-то - нет. Пару лет назад я узнал о том, что в Череповце собирались выселять предпринимателей - типографию и несколько творческих мастерских. Они несколько лет приводили помещения в порядок, закупали оборудование. И вдруг с вещами - на выход. Приехал, пообщался со всеми сторонами, подготовил статью. Здравый смысл возобладал: мэрия города пошла навстречу и отменила свое первоначальное решение. Таких случаев в моей практике, возможно, и не так много. Но они есть. Значит, мы не зря работаем.

Наталья НОВИНСКАЯ, обозреватель:

- Одним из будоражащих опытов стало для меня испытание нового внедорожника в рамках пресс-тура. Меня, тогда еще не очень опытного водителя, посадили за руль огромного джипа на экстремальной трассе в Стризневе, которая была сделана специально со всякими устрашающими ямами и косогорами. И изюминкой этого новенького авто был какой-то внутренний балансир, который при уклоне в 45 ° сам включает тормоза и помогает съехать в кювет. Мы въехали в гору, за которой следовал крутой спуск. Передо мной в лобовом стекле - только небо, я даже не представляю, над какой пропастью зависли передние колеса… И тут инструктор говорит: газуй и отпускай тормоза! Самым трудным было преодолеть животный страх отпустить педаль тормоза. Но машинка покачалась на перевале и съехала с крутого спуска!  

Год назад сразу после встряхнувшего всех двойного убийства в Кичменгском Городке (молодой мужчина зарезал и поджег жену и ее пятилетнюю дочку) я ехала в командировку. В местной полиции нам подсказали адрес, где все случилось, и мы, поплутав по пере­улочкам, нашли нужный дом. Это было жуткое зрелище в духе «Твин Пикс»: среди осенних сумерек - большой красивый дом с выбитыми обугленными окнами, среди цветочных клумб - разбросанные детские игрушки, одинокая детская качелька, опустевшая собачья будка… Более тяжелого впечатления от журналистских заданий у меня не было. 

Ольга БУРЧЕВСКАЯ, обозреватель:

- В качестве журналистского эксперимента я торговала в первом секс-шопе Вологды, укладывала на улицах асфальт, высаживала «зайцев» из автобуса (за это меня обозвали дурой и шалавой), пыталась взять интервью у цыганского барона (вернулась без денег, кольца, цепочки, а самое обидное - без интервью). На городской свалке я грелась у костра с бомжами, чаевничала с сидельцами-бесконвойниками на лесоповале, ныряла в крещенскую прорубь, ловила браконьеров и карманников. 

Как-то раз я напросилась на учения с вологодским ОМОНом, где решила не отставать от бойцов. А потому бодренько вместе со всеми бежала марш-бросок - правда, налегке, без оружия и боеприпасов. Мы штурмовали лесные речки, продирались сквозь колючий чапарыжник, стреляли из «мухи» (есть такой одноразовый гранатомет) по старенькому БТРу (я, конечно, промазала), а вот лечь под движущийся бронетранспортер, пропустить его над собой, а потом вскочить и бросить вслед учебную гранату я так и не решилась: обуял животный ужас. Чтобы реабилитироваться, после учений я гордо отказалась лезть внутрь БТРа: «Не-е, поеду сверху, на броне». 

Многотонная махина оказалась весьма резвой. Когда она рванула по пересеченной местности, подпрыгивая на холмах и ухабах, я намертво вцепилась в какие-то железяки. Дело было в октябре: ледяной ветер продувал до костей, из глаз ручьями лились слезы, а руки в легких перчатках просто окаменели. Примерно через час такой езды, когда мы прибыли на место, я была уже не в силах шевелиться. Но доблестные ОМОНовцы спасли: они разжали мои ладони, сняли бесчувственное тело с брони, растерли спину, отпоили горячим чаем. А я благодарила боженьку, что осталась жива…

У ДОСААФовских летчиков тоже было нескучно. «Чтобы никаких прыжков!» - строго-настрого предупредила матушка, зная, что я еду писать про парашютистов. «Нет-нет, - заверила я, - буду сидеть на земле». И сначала правда сидела: смотрела, как прибывшие из Тотьмы ребята надевают «дубы» (есть такой десантный парашют), загружаются в Ан-2, а потом бесстрашно делают шаг в небо. И сердце мое не выдержало: «Ой, я тоже хочу». - «Ну, хочешь, так вперед», - ответили инструкторы. «Первый готов? Пошел!» - раздалось из кабины на высоте 1 200 метров. «Я что, одна буду прыгать?» - испугалась я. «Одна», - ответил инструктор. Делать нечего - в полуобморочном состоянии я вывалилась из самолета, медленно, как и учили, сосчитала до трех, дернула кольцо: все получилось! Приземление было мягким, только вот заранее я забыла спросить, как гасить купол, поэтому меня еще долго тащило по полю - одежду едва не стерло до дыр. 

Владимир РОМАНОВ, обозреватель:

- В первой половине 90-х, меня, тогда еще совсем молодого журналиста, пригласили поучаствовать в совместных учениях вологодских оперативных служб. Проводились они в высотном здании недостроенной гостиницы «Интурист», причем мне, вместе с двумя коллегами, выпала роль… заложников. 

Поначалу все шло по сценарию - игравших роль злоумышленников двух милиционеров «перестреляли» холостыми патронами спецназовцы, на специальных тросах эффектно спустившиеся в окна восьмого этажа прямо с крыши. А заложников ждал сюрприз:  поступила новая вводная  - «в здании пожар, выходы задымлены и отрезаны». Меня ловко обвязали веревками и поставили на подоконник. Все произошло так быстро, что испугаться просто не успел, а послушно шагнул вперед. Тем более, что это был не прыжок, а достаточно плавный спуск вдоль стены - наверху веревку страховали несколько крепких спасателей.

Ступать на землю пришлось уже под вой милицейской сирены. Заметив подозрительных, да еще и в вооруженных людей у долгостроя, какой-то бдительный гражданин остановил ехавший навстречу экипаж ДПС.

Вспоминается и другой, относительно недавний случай.

В начале зимы 2017 года пришлось добираться до нежилой  и полусожженной деревни Березово на самом севере Кирилловского района. Последние 20 километров преодолевали по заброшенной и «убитой» лесовозной дороге.

Там завязли уже на четвертом километре, да так плотно, что едва не впали в отчаяние. Нас выручила вологодская следственно-оперативная группа на УАЗике местного участкового, причем в авангарде автоконвоя шел мощный лесовозный «Урал», уминавший дорогу привязанными сзади и волочившимися плашмя по снегу большими колесами. Но вскоре увяз и «Урал», и несколько последних километров до Березова мы шли целиной по снегу, то и дело проваливаясь в рытвины с водой - днем по закону подлости началась оттепель.  Мокрые, грязные, уставшие, мы все-таки добрались до цели. Кадры того похода вместе со снимками сгоревших в Березове домов потом попали и в нашу газету, и на ряд федеральных телеканалов. Но за скобками осталась эпопея с долгим возращением.  На единственном остававшемся на ходу «УАЗике» к ночи добрались лишь до архангельской Солзы. Вызволить оказавшийся в ледяной ловушке «Урал» и вовсе удалось только на вторые сутки.

Андрей ИВАНОВ, зам. главного редактора ИА «Вологда Регион»;

- В конце 90-х я оказался на самой верхней площадке 180-метровой старой телевышки Вологды, куда забрался в сопровождении сотрудников Вологодского филиала ОРТПЦ, чтобы сделать фоторепортаж об их работе для областной газеты «Русский Север». Тогда самый трэш начался на высоте 140 метров: если до этого мы поднимались внутри металлической вышки и было, конечно же, страшно, но терпимо, то с площадки на высоте 140 метров до 180-метровой площадки вертикальная лестница шла снаружи. Вокруг нее были лишь наварены круги арматуры, и возникало чувство, что ты поднимаешься к облакам прямо по небу, защищенный только страховочным поясом, который периодически надо отстегивать, чтобы закрепить его на следующих ступеньках.

Но я все-таки прополз эти адские 40 метров. И был фантастически счастлив, когда стоял, вцепившись в ограждение площадки, на вершине этой башни под ироничными взглядами работников ОРТПЦ (для них-то такие подъемы - обычное дело). А под нами жила своей жизнью ставшая вдруг такой маленькой и далекой Вологда. 

Я очень благодарен нашей профессии за такие мгновения!

В те же 90-е годы я поехал в командировку в Вологодский район в глухую деревню. Там один из местных жителей вел дневник наблюдений за НЛО, которые, как он утверждал, постоянно появлялись в той местности. До самой деревни от автодороги надо было добираться пешком километров восемь по незнакомой лесной дороге, часть которой вообще превращалась в тропинку и шла по болотистой местности. 

И вот иду я и лезут в голову разные мысли о шастающих по лесам медведях и волках, о пропадающих грибниках. Да еще НЛО здесь, говорят, летают… Но все-таки решил не хандрить: во-первых, на всякий случай «вооружился» найденной по дороге здоровенной палкой, а во-вторых, для поднятия настроения (и отпугивания предполагаемых косолапых) начал горланить все песни подряд, которые вспоминал. Стало повеселее, а вскоре меня нагнал ехавший на подводе из какой-то соседней деревушки сельчанин. Мужичок спросил, куда я пробираюсь, и предложил подвезти. Так на подводе мы и добрались неспешно до нужной деревни.

Но обратно из деревни к автодороге на Вологду я шел уже безоружный. Несмотря на всех медведей, волков и инопланетян.